Храм пророка Даниила и издательство «Три сестры» выпустили книгу воспоминаний об отце Данииле Сысоеве
Книга воспоминаний об иерее ДАНИИЛЕ (Сысоеве) (1974–2009) «Обративший многих к правде» опубликована издательством «Три сестры» по заказу храма апостола Фомы на Кантемировской, Москва, 2012. Она объединяет в себе воспоминания разных людей об отце Данииле Сысоеве, убитом 19 ноября 2009 г. в храме ап. Фомы, где он служил настоятелем. Данная публикация позволит современному читателю отчетливее увидеть образ православного священника и будет способствовать более глубокому пониманию сути христианства, а также христианскому просвещению общества.
Все статьи, иллюстрированные уникальными фотографиями, объединены в блоки в соответствии с различными периодами жизни отца Даниила (детство, учеба в семинарии, послушание на Крутицком подворье, паломнические поездки, строительство храма апостола Фомы на Кантемировской). Уникальность настоящего издания обусловлена тем, что в нем впервые опубликованы воспоминания близких отцу Даниилу людей: его родителей, сотрудников и сподвижников, а также духовных чад. На основе этих воспоминаний в книге можно почти по годам проследить историю его жизни.
Книга рассчитана на широкий круг читателей: православную общественность, воцерковленных и только начинающих интересоваться церковной жизнью людей, всех, кто интересуется биографией священника Даниила Сысоева, пострадавшего от руки религиозного экстремиста.
... Из воспоминаний Анны Мидхатовны Сысоевой, матери священномученика Даниила
Бог дал мне тебя, Бог и взял, да святится Имя Его, да будет Воля Его, а не моя.
С чем сравнится здесь на земле лежащий на твоих руках младенец, да еще первенец… Только у Мандельштама есть нечто похожее: «Розы тяжесть и нежность...» Это дарование Богом великой радости и страха и Его тайны. Уединение матери с младенцем от всего мира напоминает о великой тайне Вертепа, отсвет Его на матерях всего мира.
Первое, что увидела я у моего мальчика, была его немного смешная, «змейкой», улыбка, не крик, а улыбка мне. И во мне — ужас от неумения и, главное, недостоинства перед тайной, данной тебе в младенце. Таково было наше знакомство.
Когда мы с мужем крестились (нам было уже по двадцать лет), то наши родители совершенно не могли этого принять. Это был 1977 год, время глубокого застоя, и о Церкви тогда, казалось бы, все уже забыли. Особенно возмущалась моя мама. Она была тогда и некрещеная, хотя из семьи репрессированного офицера, но, как она называла себя — «непартийная коммунистка», — восстала яростно против Церкви (позже, в 1989 году, она приняла сама крещение, и я думаю, по молитвам Даниила и остальных внуков). А тогда она кричала, что если мы крестим Данилушку, то она лишит нас родительских прав и отберет его. С подобными историями, я думаю, столкнулись многие, кто принял веру в застойные и мрачные времена советской власти. И мы по маловерию, и неспособные просветить маму, год не крестили сына. А он всё понимал и ждал — это видно было по его глазам. Он все дни смотрел два наших альбома: Московская и Новгородская школы иконописи — одни из немногих доступных тогда книг, и, молча, смотрел на нас с вопросом во взгляде: «Когда же вы дадите мне эту вашу радость?»
Мы крестились сами, никого мы особо не знали и пришли в храм по собственному велению и по Божьему призванию. Это только потом мы стали искать книги, святыни…
Скоро через знакомых мы попали к о. Димитрию Дудко в Гребнево, где он тогда служил, и где можно было узнать о вере и получить ответы на возникающие вопросы. Там мы с мужем и венчались. Так вот, когда Данилка уж очень сильно разболелся, там мне одна монахиня, узнав о его болезни и о моих страхах и угождениях этому миру, сказала: «Если дитя твое умрет без крещения, то будет тебе геенна огненная, а ему — земля мерзлая». И этот образ земли мерзлой так потряс меня, что все земные страхи улетели, и мы срочно крестили Даниила.
Крестил его тот же священник, что и нас, — о. Евгений из храма св. Троицы на Воробьевых горах, — и Даниил говорил тогда своему крестному об Ангеле, который шел перед ним вокруг купели. Уже тогда он часто говорил нам о таких духовных видениях, и мы с мужем отстраняли от себя эти его слова, относя их в большей мере к детским фантазиям и экзальтации.
Уже в том возрасте он много размышлял о Боге. Помню один его вопрос. Его я часто задаю детям, которым преподаю Закон Божий. Мы идем по улице, тишина, летний вечер, а он спрашивает: «Мамочка, скажи мне, а бесы боятся всех крестов? Ведь на Голгофе было три креста, из них два разбойничьих. Их они тоже боятся?» Я, честно говоря, не очень могла и ответить тогда, а он, подумав, говорит: «Я думаю, мамочка, что в память о Христовом Кресте боятся они теперь всех крестов. Ему тогда было 4 года. Каким образом собирал он тогда все крохи знаний о Боге?
***
из воспоминаний протоиерея Олега Стеняева
Я ЗНАЛ, ЧТО ОН СВЯТОЙ
Знал ли я, что он святой? Знал. И, более того, хочу сказать, что дружить со святым очень сложно. Потому что святые — это сложные люди, и с чисто человеческой точки зрения — даже тяжелые. Почему? Потому что они все время в каком-то прорыве, они опережают тебя в идеях, в словах, в действиях. Когда Отец Даниил мне что-то говорил, он всегда предполагал, что я уже понял то, что он только начал говорить. Потому что на несколько шагов, на некоторое время: может быть, в секундах, в минутах, в часах — он всегда опережал. Вот это со стороны выглядело — как будто он спешит. На самом деле — это мы отставали, он никуда не спешил, он был человек взвешенный, размеренный. Просто это мы отставали. Но темп, напряженность жизни задавал он, и это не оставляло спокойным. Хотелось подтянуться до его уровня — чтобы так же неустанно служить Богу без всякого саможаления, быть готовым стоять за истину без компромиссов и лицеприятия, чтобы строго и бескомпромиссно относиться к самому себе и снисходительно — к немощам ближних. Вот в этом трудность дружбы со святым.
Я познакомился с ним давно, когда еще я был священником в храме иконы Божьей Матери Всех Скорбящих Радосте на Большой Ордынке, а он был диаконом. Вот тогда он пришел в наш Центр реабилитации им. С. Хомякова и сказал, что он тоже хочет заниматься таким же делом. А тут как раз уже начинает разворачиваться программа на Крутицком подворье. И по благословению епископа он стал там по четвергам проводить библейские беседы. С тех пор мы общались постоянно.
И он всегда открывался какой-то новой гранью. Не в том смысле, что он менялся, — наоборот, он менял нас, он менял свое окружение. Он как бы подтягивал нас. Почему? Потому что мысли его всегда были наполнены жизнью Бога, и он всегда приходил с вопросами. Вот представьте себе — я сижу где-нибудь в трапезной при храме, он заходит и задает какой-то теологический вопрос невероятной сложности. И мы начинаем обсуждать: сидим час, два, а то и три… То есть, он этим жил. У меня не осталось друзей, которые бы вот так, как он, порывались ко мне с теологическими вопросами. Обычно спрашивают: «Как дела? Как здоровье? Как настроение?» А здесь был человек, который жил, постоянно размышляя о Боге, о Его Царстве, о Жизни вечной, — человек, который опережал нас.
***
В Москве приобрести книгу можно:
• в храме ап. Фомы на Кантемировской: м. Кантемировская, ул. Москворечье, д. 4, корп. 6;
• в магазине «Православное слово»: м. Третьяковская, ул. Пятницкая, 51/14, стр. 2;
• в магазине «Троицкое слово» м. Цветной бульвар, 2-й Троицкий пер., 6, стр. 9;
• в магазине «Риза» м. Динамо, ул. Красноармейская, 2, стр. 4;
• по вопросу оптовых поставок и рассылки по России обращаться в издательство «Три сестры»: 8(499)344–0234; sistersbook@yandex.ru;
