У входа в большой зал

22.02.2012 00:00
| Печать |

У входа в большой зал 

У входа в большой зал, из которого доносится странная по своему темпу речь, игриво ломая руки, лукаво улыбаясь, стояла девочка лет одиннадцати. Из-за стеклопакета голос адвентистского пастыря доносится глухо, какая-то странная, глубокая мертвенность в нём: если кто-нибудь слышал, как уродливо отдаётся морская волна в щелях прибережных скал или каменных утёсов, где сильно морское эхо, тот её узнает. Мерзка её постоянность, от неё мутит, она смущает и странно пугает. В голосе еретика были те же нотки, будто какая-то большая черная птица медленно хлопала крылом по пыли, совершая свой странный обряд перед тем, как растаскивать падаль. Упрямство понуждения была в том голосе.

 

Когда мы поднимались по лестнице, с рук отца на нас обернулся младенец, которому с каким-то иступленным блаженством тютюкали глупенькую мелодию. Это был самый ясный взгляд, который я увидел в этом месте… Неужели и это девочка в праздничной одежде, что, играя, собирает ладошки как бы в молитве — тоже адвентистка?.. Увы, увы… Дети, с болью видишь их за стеклом двери в зале. В капище ловко входит первый миссионер, начинается миссия. 
 Мы не были на всей молитве, но по её окончанию глаза у всех блестят радостным блеском. Многие с блаженным видом медленно обнимают друг друга. Адвентистам было предложено посвятить минуты «тихим возношениям Господу», но большинство начало либо разбегаться, либо встречать своих знакомых. Завязываются первые беседы: одна пара, не слушая, уходит, другие просят оставить их в покое на время, так как они заняты, человек в отдалении просто просит не грузить его.
Впрочем, эта встреча оказалась интересной. При словах о Церкви, Христе, он как бы жмурится, отмаргивается или бессильно смеется. Руки его чуть подрагивают, по нему видно, что он не из Москвы — усталость пропитала его — но всеми силами он старается не слушать. Вот, он уже упрашивает. Его становится жаль: вот Он, Источник сил, ты говоришь о Нём, а человек просит тебя расслабиться. Мы спустились вниз, я решил узнать его историю, чтобы как-нибудь вывести разговор на другие темы, но тут ко мне подлетел огромных размеров адвентистский пастырь. Разговор перешел в спор, потянулись ещё несколько пастырей. Видимо, их учат уловкам убеждения. Например, я совершил такие технические ошибки при разговоре с ним: соглашался читать указываемые им места из Библии из его же книги. Для слушающих адвентистов, особенно тех, кто не успел вникнуть в спор, тот факт, что я слежу за его пальцем на бумаге, уже говорит о поражении православного. Первая ошибка перетекла в другую: читая указанный им отрывок, я как бы становился от него зависимым и невольно отвечал на пустые вопросы, заводящие в тупик. Мысль моя терялась, я начинал распаляться, и несмотря на то что сначала пастыри начинали как бы соглашаться с приводимыми цитатами и юлить, а слушающие с интересом замирать, в конце концов я позабыл все цитаты из Писания и по-мальчишечьи пылко  отвечал общими словами на их вопросы или говорил, что они не правы. Не получилось никак заставить их приводить надуманные лжеисторические факты, хулящие Православие. Необходимо обратить внимание на особенность разговора с пастырями: не нужно ни в коем случае ожидать от них благоприятной реакции; судить по ним о правильности твоей защиты ни в коем случае нельзя. Они либо со всем соглашаются, либо не слушают. Я же совершал такие ошибки: сказав о местах Писания, где слово Божие ясно уничтожает их ересь и не увидев в них совершенно никакой реакции, я пугался, будто говорю что-то не то.  Нужно спокойно указывать на эти цитаты, сразу же, громко поясняя их смысл, не обращая внимания на то, как реагируют пастыри. С регулярностью возвращаться к этим местам. Также не нужно ожидать никакого логического хода беседы, он получается хаотичным. Нужно знать контраргументы еретиков с их истинным толкованием, и тут же, услышав их от них, начать объяснять, что же они значат на самом деле. Не нужно бояться говорить им, что они несут ахинею. Или говорить им прямо, что они лукавят или лгут.

 

 

Во время разговора, как я подумал, нужно узнать имя заблудшего и, пока он излагает свои заблуждения, молиться за него: «Господи, спаси и помилуй раба(у) Твоего», чтобы Господь ниспослал духа смирения и любви. 
 Конечно, разговор с тремя пастырями глупая вещь. Нужно, если такое всё же происходит, толковать и контраргументы сектантов и необходимые цитаты из Писания для слушающих спор. Также необходимо вырабатывать в себе некоторую жесткость: при скоплении народу просто вычитывать мини лекцию на «разгоревшуюся» тему, ловко забыв о пастырях, если они пытаются отвлечь на себе всё внимание. 
 А вот потом мы совершили действительную ошибку, хотя, дай Бог, это всё же не так. Нас пригласили на завтрак, который плавно перетек почти в пятичасовую беседу с пастырем Яковом и молодежью, которую, видимо, готовят к служению. Разговор постоянно возобновлялся на один и те же темы, в вопросах о почитании креста, спасении, крещении младенцев сектанты не могли ничего противопоставить, но в вопросе о законе и субботе из-за своей неуверенности нам часто  приходилось просто выкручиваться. Думаю, этот долгий разговор был ошибкой, так как мы попросту пропустили всенощную, уйдя на которую, мы могли бы показать сектантам, как у православных действительно почитается суббота. А также, мы истратили много сил на Якова и его банду, которая отвлекла нас от проповеди людям, готовым слушать. Хотя, кажется, все адвентисты после долгой беседы оказались в раздумьях, мы же устали просто физически. Один из сектантов всё пытался подловить нас на толковании Откровения, у молодых есть какая-то методика заведения в тупик собеседника: они подозрительно начинали издалека и, чуя неладное, я старался молиться и отвечать проще и прямее, не боясь отвечать, «этого не могу растолковать». 
 У пророка Даниила есть слова о «мерзости запустения». Эта мерзость, печать смерти, запертый крик погибающей души виден был в глазах несчастных. Пастырь Яков просто богохульствовал и его и так белесые черты, будто у камня, обтертого известью, говорили о какой-то мертвенности. 
 Выходя из сектантского капища,  мы молились спиной к нему тем великолепным святым и Богу, которые укрепляли нас во время проповеди. Дай Господи вернуться к истине хоть кому-нибудь из удерживаемых в этом громадном здании врагом рода человеческого. Удивительно, но один молодой человек признавался нам, что он испытывает то ли чувство  позора, то ли в нелюбви к «языческому» кресту, который висел над входом в «церковь». Белый крест… надеюсь, кто-нибудь из них вспомнит о Том, Кто страдал на нём за нас.

 

Денис Гришков.